Легендарная группа «Бумеранг» во главе с её лидером Тахиром Ибрагимовым стала зачинателем джазового движения в стране. Это был человек-мотор, профи своего дела, первооткрыватель, поистине знаковая фигура казахстанской музыки! С просьбой рассказать об этом выдающемся музыканте и о группе «Бумеранг», о времени и о себе, автор ИА «NewTimes.kz» Ася Нуриева обратилась к его сподвижнику и младшему брату — известному музыканту, талантливому теоретику и композитору Фархату Ибрагимову.
— Дорогой Фархат, был ли актуальным для наших краев девиз: «Сегодня ты играешь джаз, а завтра родину продашь…»?
— Да, были такие поговорки среди музыкантов. К примеру, ходило ещё одно выражение: «От саксофона до ножа один шаг!». Такой была идеология: джаз — это западное, а значит — вражеское веяние. А мы тогда, как все помнят, коммунизм строили.
Я родился в 1951-м году. Жил и вырос на углу Мира и Калинина, откуда начинался Брод. Как я пришел в музыку? Как-то, ещё дошкольником, я смотрел по тогдашнему мелкоэкранному черно-белому телеку фильм «Призвание». Там мальчик скрипача играл по фамилии Дорожкин. Он был таким образцовым, в белой рубашечке, в отглаженном пионерском галстуке, в брюках с идеальными стрелками и с пробором на всю бриалиновую голову, — в общем, если мерить сегодняшней меркой, идеал гламурного отличника. Ну, аристократ такой московский! Когда я увидел эпизод, где этот красавец впереди оркестра играет на скрипке, я сказал: «Мама, хочу быть скрипачом». А наша мама была такая, что не умела откладывать в долгий ящик!
Юность Салимы Исламовой — так звали нашу маму — выпала на сороковые годы. ВГИК был эвакуирован из Москвы в Алма-Ату. Моя мама была первокурсницей ВГИКа. Её однокурсниками были Нонна Мордюкова, Людмила Шагалова, Инна Макарова, Владимир Зельдин, Сергей Столяров. А курс актёрского мастерства у них вел Бабочкин, сыгравший роль любимого всеми пацанами Чапаева — представляешь!
Знаменитый советский актёр Владимир Зельдин даже был влюблен в нашу маму, но она уже была замужем за моим отцом. Когда Сергей Эйзенштейн снимал в Алма-Ате вторую серию «Ивана Грозного», мама прошла фотопробы на роль половецкой наложницы. ВГИК тогда находился в районе партшколы, на Абая — Ленина. И вот она рассказывала:
«Я бегу по бережку «головнушки» (так алма-атинцы называли головной арык — прим.), опаздываю на урок. Тогда головной арык был простым арыком с кривыми земляными накатами. Вдруг слышу: сзади догоняют чьи-то шаги, и кто-то подхватывает меня, переносит через арык и ставит перед собой: «Ну-ка, дайте посмотреть на мою наложницу!» Это был Николай Черкасов — Александр Невский! а теперь Иван Грозный! И вот он такой высоченный, а я перепуганная и маленькая!»