Казахстанcкий экономист Олжас Худайбергенов публично ответил на обвинения супруги. По просьбе заявителя редакция Press.kz публикует его полный ответ.
Последние дни в соцсетях распространяется ложь про меня. Я хотел ответить в первый же день, но в силу определенных юридических ограничений, мне пришлось согласовывать ответы с адвокатами. Отсутствие публичного ответа с моей стороны выглядело как будто мне нечего ответить, а значит распространяемая ложь является правдой. Я дам исчерпывающий, но насколько можно короткий ответ из-за правовых ограничений.
Прежде чем ответить, хочу прояснить некоторые вещи. Меня преподносят как высокопоставленного чиновника. Вот-де он председатель Управляющего совета Министерства экономики. На самом деле 4-5 лет назад в Минэкономики решили создать экспертный совет (который не имеет никаких полномочий), но чтобы как-то отличиться, решили его зачем-то назвать Управляющим советом. На первой встрече меня выбрали главой совета, а в СМИ преподнесли как «председатель управляющего совета». В тот день много людей звонили, поздравляли, а мне пришлось каждому объяснять, что это просто экспертный совет. Мы ещё раза два собрались, и потом его расформировали, так как пришел новый министр и собрал новый экспертный совет, где я уже не стал участвовать. В общем, уже давно не существует никакого Управляющего совета МНЭ и я не являюсь чиновником.
Вместе с тем, некоторые люди, которые не преследуют цель выявить истину, пытаются подать материал пожарче, чтобы увеличить число просмотров. Туда же идёт отсылка к статусу экс-советника. Это тоже была внештатная позиция без пономочий и оплаты труда. Но за это время я постарался, чем мог, помочь десяткам тысяч людей и я никогда не врал людям. Я открыто признал даже масштабы пандемии, причём указав, что даже цифра в 2 млн человек является скромной.
Сейчас смотрю на эту вакханалию с темой избиения жен. Понятно, что надо быть дураком, слабым мужчиной, чтобы бить жену, и я категорически осуждаю это явление. Вместе с тем, должно равнозначно осуждаться заведомо ложное обвинение в совершении физического насилия. Иначе это несправедливо.
Теперь пройдемся по пунктам обвинений:
1. «Насилие над детьми» — это заведомо ложное обвинение. Тут дело не только в том, что я люблю своих детей и они любят меня, но и в том, что это отсутствие фактов насилия зафиксировано в отчете психолога в рамках казахстанского суда, где рассматривался вопрос по возврату детей обратно в Казахстан.
2. «Насилие над женой» — это заведомо ложное обвинение. Я никогда не бил жену. Это подтверждается показаниями жены в казахстанском суде, где на прямой вопрос «А бил ли он вас когда-нибудь?», она ответила, что «нет». Также она подала ложное заявление в полицию Великобритании о домашнем насилии, которое полиция закрыла в связи с отсутствием доказательства вины (документ о закрытии имеется). Также есть видеозапись разговора с ней и её отцом, где оба утверждают, что не было никакого домашнего насилия. Однако, её отец произносил как угрозу в процессе вымогательства («Если не дашь денег, то она напишет заявление о домашнем насилии». На возмущение «Но это же ложь» он ответил «Ну и что?»).
3. «Невыплата стипендии Болашаком» — в марте этого года завершился судебный процесс в г. Астане, который обязал её вернуть детей в Казахстан. До сих пор решение суда не исполнено. Частный судебный исполнитель неоднократно направлял ей уведомление, и в качестве меры обеспечения ЧСИ обязал АО «ЦМП Болашак» приостановить действие договора. Именно поэтому стипендия ей сейчас не выплачивается. Как только она исполнит решение суда, договор возобновится. В случае, если она откажется вернуться в Казахстан в принципе, то ЦМП может лишить стипендии и изъять залоги. В этом случае лишатся квартир её отец и мой брат, который согласился поставить свою квартиру в залог, считая, что нет никакого риска её невозвращения. Она хочет остаться в Англии навсегда. И прав сенатор Лукин в том, что Болашак стал для некоторых студентов способом эмиграции. В первый год докторантуры она убеждала меня остаться в Англии навсегда. Хотя это было нечестно — сперва убедить меня выехать, а потом просить остаться навсегда. А когда я отказался по-хорошему, против меня был применен плохой сценарий.
4. «Преследование за решение развестись» — это ложь. Уголовные дела в отношении её отца и брата были открыты до развода. Более того, я хотел развестись после первого ложного заявления о похищении детей, но она убедила меня не разводиться. Я согласился сохранить брак ради детей, так как их люблю и готов сделать все возможное ради их полноценного детства/взросления. Но позже всё-таки решили развестись, так как брак уже потерял смысл. Дело о похищении было закрыто в связи с отсутствием доказательства моей вины.
5. «Дело по отцу» — когда на меня написали ложное заявление о похищении детей (в КЗ нет уголовной статьи в отношении родителей, вывозящих детей обратно в Казахстан на постоянное место жительства, а в Англии могут дать пожизненное лишение), позвонил её отец и требовал 30 тыс. фунтов за отзыв заявления. Также он покушался на убийство (он угрожал ей позвонить и все же позвонил) моей матери (она чудом не ответила на звонок), что все ей расскажет. На мою просьбу не звонить, иначе от переживаний она умрет (три инфаркта, два инсульта), он сказал: «Я знаю. Поэтому сделай то, что я говорю». Все звонки, когда её отец вымогал, записаны на видео. После выплаты первого транша, заявление о похищении детей было отозвано. После возвращения в Казахстан я обратился в полицию с заявлением. Её отец был задержан с поличным во время передачи второго транша. В связи с тайной следствия больше ничего не могу комментировать.
6. «Дело по брату» — её брат позвонил и сказал, что он вместе с партнёром (50/50) выиграл тендер на 98 млн тенге, попросил денег на то, чтобы он смог выполнить контракт. В обмен обещал долю с маржи. Я дал ему почти 7 млн тенге. После последнего транша, когда я сказал, что больше у меня денег нет, он исчез, перестал отвечать на звонки и сообщения. Позже я узнал, что у него нет никакой компании, где он владелец 50/50, нет никакого тендера на 98 млн тенге, я решил подать заявление о мошенничестве. В связи с тайной следствия больше ничего не могу комментировать.Я искренне любил жену и во всем помогал. Я оплатил ей магистратуру в Великобритании, до определенного момента оплачивал расходы, связанные с её пребыванием там на докторантуре. Её отец и мать не работали, моя жена не работала, её брата я несколько раз трудоустраивал. Поэтому я часто финансово им помогал, особенно оплачивал операции. Например, я оплатил операцию на глаза её отцу, и лечение её матери от рака 4 стадии. Её отец очень просил денег, но я все же дал, хотя все понимали, что шансов на этой стадии нет. Её мать была хорошим человеком и идеальной тещей, и пока она была жива, наш брак был идеальным (по крайней мере так казалось). Я очень жалею, что она умерла так рано. После операции в Южной Корее врачи сказали, что шансов нет. И тогда я попросил её родителей пожить у меня, чтобы теща до конца жизни могла насладиться общением с внуками. Последний вечер перед отъездом оно позвала меня и супругу и сказала: «Қызым, я чувствую, что скоро умру. Скоро меня не станет и тебе некому будет советовать, помогать. Поэтому поклянись Аллахом, что бы ни случилось, ты сделаешь как Олжас тебе скажет. Потому что я видела от него только добро и заботу». Жена поклялась Аллахом.
Напоследок хочу сказать несколько вещей.
Во-первых, прошу не оскорблять мою бывшую жену. Несмотря на её действия и слова, она все же мать моих детей. Когда дети повзрослеют, я хочу, чтобы они знали о ней минимум плохого.
Во-вторых, моя мама до сих пор не в курсе обо всём произошедшем. Она не читает соцсети, но читает СМИ. Она не знает, что мы разведены, что были суды и т.д. Ей 72 года, и как любая мать она большой любитель попереживать. В связи с этой инфоволной есть риск, что она может узнать, и я не знаю, как отразятся на ней переживания. Поэтому большая просьба к СМИ — если вы раньше не обсуждали, не писали, просьба не публиковать мой ответ. Или по крайней мере, не закидывать в топ-новости.
В-третьих, я никогда никому не давал взятки. У меня нет адмресурса, чтобы давить на полицию, прокуратуру, судей. Я долго думал перед каждым решением. Даже её отца упрашивал 10 раз прекратить вымогательство. Я задал ему вопрос «Что я сделал за 11 лет брака плохого, чтобы оправдать то, что вы делаете?». Он ответил: «Ничего. Но деньги ты поставишь». Поэтому решил по правилу: «Когда не знаешь, как поступить, поступи по закону». Пусть все будет как решит суд.Я ещё не понимаю, в чем смысл этих испытаний. Но прошу Аллаха облегчить их прохождение. И мне тоже как человеку больно от всего происходящего. От клеветы, от предательства, от неблагодарности, от того, что детей не вижу, от того, что люди копаются в семейном белье. Рано или поздно все закончится и справедливость восторжествует. Но сейчас я больше думаю о детях. Мне жена не даёт никакую информацию о том, куда ездят, ходят и т.д. Никакую информацию. Мне говорят, что бывшая жена просит совершенно чужих людей помочь деньгами, хотя она может мне написать и все подробно объяснить, попросить. Я ей не могу писать из-за риска правовых последствий.
Меня сейчас радуют только две вещи — радостный возглас детей во время созвонов, что они меня любят. А также большое число сообщений и звонков от тех, кто меня знает. Все они ни на минуту не поверили всей той лжи, что льется на меня. Все они пишут «Держись. Мы с тобой. Мы верим тебе». Спасибо им всем за это! — написал на своей странице в Facebook Олжас Худайбергенов.
Ранее супруга Олжаса Худайбергенова Молдыр Кабылова опубликовала видеозаявление, в котором рассказала о проблемах.
